Титов предложил Эльвире Набиуллиной использовать опыт Японии для регулирования криптовалют («Ведомости» ознакомились с копией его письма председателю ЦБ). Япония дала определение криптовалютам и услугам по их обмену, пишет бизнес-омбудсмен: она признала виртуальную валюту не деньгами, а эквивалентом имущественной ценности, которую можно использовать в качестве платежного средства, покупать и продавать неопределенному кругу лиц. Япония также отделила их от электронных денег, у которых есть эмитент, который решает, кто и как будет ими пользоваться. У виртуальных денег эмитента нет, а пользоваться ими может любой, кто их признает.

Японское регулирование вылилось в три основных пункта, пишет Титов. Во-первых, страна стала регистрировать операторов, обменивающих криптовалюты на реальные деньги. Поставщики услуг по обмену криптовалют должны проверять транзакции (включая данные о клиентах) и сообщать о тех, что вызывают подозрение, хранить протоколы проверок. Это должно защитить от использования криптовалют для отмывания грязных денег. Во-вторых, Япония защитила права продавцов и покупателей криптовалют. Она разделила управление денежными активами и криптовалютами и обязала проводить для этого аудит. Также Япония внедрила процедуры работы с претензиями.

Российские Минфин и ЦБ пока обсуждают будущее криптовалют. Представитель Минфина пообещал в ближайшее время представить предложения в правительство. Представитель ЦБ вчера не ответил на запрос «Ведомостей».

При обращении криптовалют должны соблюдаться нормы противодействия отмыванию доходов и финансированию терроризма: нужен принцип «знай своего клиента» и учет транзакций, подчеркивал Моисеев.

В России степень проработки законодательства о криптовалютах пока близка к нулевой, считает Аксаков: сейчас ведется дискуссия о терминологии, что считать криптовалютой. Основной пункт, нуждающийся в определении, — это криптовалюта, признает представитель Qiwi Константин Кольцов, призывая дать правовую оценку того, что такое майнинг криптовалют: в законодательстве это не урегулировано.

Мягкое экономическое регулирование — основная возможная модель для современного государства, которое хочет быть инвестиционно привлекательным, рассуждает партнер КПМГ Николай Легкодимов. Он уверен, что Россия способна успешно адаптировать японскую модель. А технологический запрет Легкодимов приравнивает к железному занавесу.

Павел КАНТЫШЕВ