При (как бы это сейчас назвали) IPO Ост-индийской компании было выпущено и продано 2153 акции, на общую сумму 6,5 млн гульденов. Среднегодовой рост стоимости акций составил смешные для сегодняшних криптоинвесторов 10%. Правда росли они в течении 120 лет. И доходность инвесторов в большей части формировалась регулярными дивидендами, которые до 1644 года выплачивались натурой — привезенными товарами. Таким образом, идее выпускать токены с последующим их обменом на будущую продукцию уже больше 500 лет.

Все закончилось в один день — вторник 3 февраля 1637 года, когда на выставленный лот вдруг вообще не нашлось покупателей. Цены упали в среднем в сто раз. Десятки тысяч людей за считанные часы разорились. По стране прокатилась волна самоубийств.

Следующая интересная в нашем контексте история произошла во Франции в начале уже XVIII века. В то время деньгами или национальной валютой являлись все еще монеты, отчеканенные из драгоценных металлов, несмотря на развитие бумажных форм финансовых инструментов акций и векселей. И вот в 1716 году Джон Ло договаривается с регентом Франции об открытии им частного банка, который имеет право выпускать кредитные банкноты на предъявителя. Эти банкноты были по сути долговой распиской по принимаемым вкладам. Практика для того времени распространённая, но с одним отличием: французское правительство дает распоряжение сборщикам налогов и податей принимать банкноты банка Джона Ло. Количество банкнот в обращении резко возрастает. В 1717 году выпуск банкнот переходит в ведение статс-секретаря, а банк становится Королевским или первым Центральным банком в истории.

В том же году Ло основывает «Западную компанию», которая по примеру ост-индской компании, получает концессию на колонизацию берегов Миссисипи, незадолго перед тем поступивших во владение французов. Концессия была в целом делом выгодным, но долгим, и Ло сосредоточился на поглощении других французских концессий, купив ост-индийскую, китайскую и сенегальскую. Затем он начал стимулировать биржевую игру, откупая с большой доходностью акции на бирже. Акции начали быстро расти в цене, в 1719 году за них платили в шесть раз выше номинальной стоимости. В Париже царил ажиотаж, несколько месяцев улица Кенкампуа, где происходила торговля акциями, была местом притяжения для всей спекулирующей Европы. Те, кто вовремя фиксировал полученную прибыль, покупали дома, золотую и серебряную посуду, драгоценные камни.

Рост стоимости акционерного капитала на порядок превышал темпы рост ее реального бизнеса, но Ло искусно манипулировал ценами, в том числе использую свои фактический контроль над Королевским банком. Для поддержания гигантских оборотов выпуск банкнот достиг рекордного значения. В какой-то момент банкноты практически вытеснили монету.

Все рухнуло 1720 году, Джон Ло покинул Францию, его имущество было конфисковано. Банкноты были полностью отменены, монета вернулась в оборот. По стране прокатилась волна банкротств. И первый в истории опыт появления бумажных денег закончился крахом.

Перспективы перегретого рынка

На что из этих трех историй больше похоже волна увлечения криптоактивами, предстоит решать каждому самостоятельно. Но на мой взгляд, все признаки указывают на то, что рынок перегрет. За этот год стоимость большинства криптовалют и других криптоактивов выросла в 10-15 раз.

Что мы можем ожидать, проводя исторические параллели? Многие на криптобуме серьезно преуспеют. Но ещё больше людей на нем многое потеряют. Не смотря на относительно короткую историю крипторынка выбор активов уже очень широк. Существует несколько сотен криптовалют и ещё больше выпущено токенов в ходе ICO разных проектов. При этом криптовалюты ничтожно мало используются по своему прямому назначению — средства расчёта (по сравнению с их инвестиционных оборотом), а ни один из ICO проектов не монетизировал свою заявленную бизнес-модель.

Вместе с тем, пена уйдет, но волна изменит финансовый мир, сделает его более цифровым, быстрым, изменит роль посредников, введет новые стандарты идентификации и защиты, расширит линейку средств расчета. Этот процесс идёт и независимо от криптобума: меняются бизнес-модели банков, страховых компаний, инвестиционных фондов. Руководитель одного крупного российского банка вообще предсказал, что банкам в новом мире не останется места. И это, наверное, действительно так, во всяком случае в том виде, в каком они существуют сейчас.

Стоит ли инвестировать в криптоактивы? Здесь я, как представитель индустрии Private Equity, придерживаюсь классического не спекулятивного подхода. Необходимо смотреть, соответствует ли инвестиция потенциалу создания добавленной стоимости: создается и масштабируется ли экономический эффект, создается ли устойчивая эмоциональная ценность. Главное — помнить о диверсификации и не играть ва-банк.